Содержание → 21-й год Канэй (2422 г. н. э. ) ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ → Часть 1
Глава 32
Часть 1
Двумя днями позже www.o-jazz.ru на заходе солнца Ито нанес Лаббэку еще один срочный визит.
— Ваша командировка оказалась удачной?
— Да. Мистер Бовери, садовник из Харрисбурга, признал свою вину.
— Это он разносил листки?
— Бовери сознался в этом. Он арестован.
— Вы применяли зонд во время допроса?
— Да, как вы приказали, сэр.
— Хорошо. Пусть он отдохнет этой ночью и все обдумает, можете даже спеть ему колыбельную. Если он не выдаст своих сообщников, допросите его снова при помощи зонда. Я хочу знать имя человека, который доставил в Американо первые экземпляры этих листков.
Глаза Ито блеснули при свете лампы.
— Мы уже знаем его имя, сэр.
— Кто это?
— Некий Ы То Мэн. Корейский финансист, служащий банка «Сумитомо». Он привез первые экземпляры с пограничных орбит.
Лаббэк нетерпеливо схватил Ито за рукав.
— С каких орбит? Как ему удалось добраться до Американо?
— Это нам еще предстоит выяснить, сэр.
Лаббэк внимательно посмотрел на Ито, который уже собрался уходить. Личный курьер государственного секретаря родился в Ямато и именно там начинал свою деятельность. На мгновение Лаббэк засомневался, можно ли ему доверять до конца, но тут же отбросил эту мысль как напрасный страх. Он знал психологию предателей — не было более надежных людей, чем бывшие самураи. Они так же фанатично боролись с Ямато, как раньше с американцами. Те же из них, кто раскаялся в измене, всегда кончали жизнь самоубийством. Дзиро Ито, ныне лейтенант Лаббэка, выносливый, натренированный ниндзя, считался лучшим шпионом государственного секретаря.
Лаббэк вновь задумался о листовках с Декретом, распространявшихся сначала в пограничных районах, а теперь уже в Харрисбурге и Линкольне. «Кто? — спрашивал себя Конрой, сидя в пустом кабинете. — Кто? Кассабиан? Нет. Он экспансионист до мозга костей. Но кто же тогда стоит за этим? Ле Гран? Да! Трусливый и честолюбивый Ле Гран, невинной бабочкой порхающий вокруг Президента. Гнусный, вероломный враг. Я уничтожу тебя! Я раскрою Президенту твои планы, которые ты замышлял с Хальтоном Хенри. Да, я устрою вам очную ставку, чтобы ты подтвердил каждую строчку вашего договора, поганый лжец! Тебе не удастся отделаться шуточками. На этот раз я не дам тебе выкрутиться!
Но все ли я правильно рассчитал? — внезапно засомневался Лаббэк. — Люсия должна погибнуть, но Хальтон мне нужен живым… А что, если получится наоборот? Очень плохо… Очень плохо и для Американо, и для меня. Я не могу уничтожить Ле Грана, не обвинив Хальтона Хенри в государственной измене. А потом мне опять придется спасать его от смертной казни. Нет! Хальтон должен быть освобожден. Я обещал Курту Райнеру. Без освобождения его дяди не может быть и речи ни о какой свадьбе с Ребой».
Он взглянул на вазу с увядшими нарциссами, стоявшую на подоконнике. Из окна виднелась лужайка перед Белым домом, посеребренная вечерними тенями. Солнце клонилось к западу; на тяжелом бархатном небе высвечивались бледно-оранжевые облака, между которыми наметился золотой пунктир летящего самолета. Внизу тускло мерцали окна президентских апартаментов с приоткрытыми жалюзи.
Алиса молча стояла на балконе, погрузившись в уютное тепло наступающей ночи. Она вспомнила отвратительную возню, которую устроили вокруг нее, чтобы выдать замуж за девятнадцатилетнего китайского принца. Она пожалела, что не смогла сразу же пресечь эти попытки и спровоцировала ссору с Китаем.
